автор: Алексей Ильи
Tаджикские моджахеды хорошо вооружены, прекрасно обучены и к лету будут готовы воевать за Аллаха и свободу — против кого?
Наш побитый осколками джип пылил по трассе Джелалабад-Кабул. Мимо проносились развалины кишлаков и нехитрые мусульманские кладбища. По обочинам чернели скелеты сожженных советских танков и БТРов. Чем дальше мы продвигались на север, тем больше их становилось. Разбитая техника валялась повсюду: в долинах и ущельях, на отмелях рек и посреди кишлаков. С капотов МАЗов и ЗИЛов еще не сошла краска, хоть и были они как решето.
Журналисту из России попасть в Афганистан непросто. Можно долететь до киргизского города Ош, затем несколько дней трястись в машине до таджикского Горного Бадахшана, а уж оттуда тайными тропами — через границу в афганский Бадахшан. Есть другой путь: через Пакистан. Именно вторую дорогу и выбрали мы с моим спутником, таджикским журналистом по имени Додо.
Поздним вечером наш самолет приземлился в Карачи. А уже ранним утром мы вылетели на север Пакистана в Пешавар. Подобного места нет больше нигде в мире. Это свободная приграничная зона, фактически не подчиняющаяся центральному правительству. Пешавар живет сам по себе. Здесь действительно можно свободно купить «Стингер» или танк. С наркотиками тоже нет проблем. По словам местных полицейских, через Пешавар ежегодно проходит не меньше двухсот тонн сырья для героина. От Пешавара до Афганистана — четыре часа на машине, потом еще столько же — до Джелалабада, и почти сутки до Кабула.
Группа таджикских моджахедов проходит инструктаж перед операцией. Тахор
Цель нашей командировки — афгано-таджикская граница, лагеря таджикских моджахедов, воюющих с российской армией и правительственными войсками Таджикистана. За четыре дня, огибая районы боевых действий и территории, контролируемые этническими узбеками, на лошадях, машинах и ишаках нам удалось добраться от Кабула до Кундуза. Через перевал Саланг с его страшной историей, тоннелями и многометровыми снегами, через мрачные ущелья, проклиная афганское бездорожье, мы, наконец, добрались до штаба таджикской оппозиции.
Командир всех военных операций оппозиции Резвон
Готовясь к поездке, я ожидал встретить группы одичавших в горах бандитов, которые с тупым упорством раз за разом совершают безуспешные набеги на границу, но встреченные шквальным огнем российской 201-й дивизии, «рассеиваются», бросая убитых и раненых.
Увидел же я настоящую регулярную армию, вооруженную и экипированную похлеще иных спецназов. В удобной американской форме, со «Стингерами» и ночными прицелами, с рациями «Моторола» у каждого, джипами и многим таким, что российским пограничникам и не снилось. Командует этой армией Резвон: человек-легенда. О нем слышал каждый таджик, его имя приводит в бешенство многих военных к северу от Пянджа.
В 1993 году, когда бои между оппозицией и Народным фронтом (вместе с 201-й дивизией) шли на подступах к Душанбе, многие полевые командиры оппозиции увели своих людей из столицы — то ли пожалев город, то ли испугавшись. Резвон в те дни был ранен, и в одной из больниц ему удалили почку. Оставшись со своим отрядом без поддержки, через три дня после операции Резвон вынужден был уйти в горы, попутно уничтожив немало народнофронтовцев от Душанбе до Гарма. Захватив Гармский район, Резвон бросил вызов российским генералам, и для его уничтожения туда стянули огромное количество людской силы и техники.
Отряд Резвона пытались поймать в течение всего 1993 года. Он появлялся внезапно, наносил удар и так же внезапно исчезал. Резвон не грабил и не убивал местных жителей, и потому повсюду пользовался их поддержкой. Его снабжали едой и информацией. Подобно тому, как это было в Афганистане, кишлаки, заподозренные в связи с «духами», стирались с лица земли узбекской военной авиацией.
«Много раз бывало, что нас обкладывали со всех сторон, — вспоминает Резвон. — Тогда я просил аллаха не дать нам умереть в начале борьбы... Было тяжело. В иные дни до 40 вертолетов прочесывали горы. Передвигались по ночам, занимали господствующие высоты. У нас не было еды. Когда кончались патроны, мы добывали их в бою».
Лидеры оппозиции разрешили женщинам взять в руки оружие и направили на базы военной подготовки. Очевидно, через несколько месяцев моджахедки будут воевать наравне с мужчинами. Кундуз
Российские военные источники утверждали, что в отряде Резвона около 500 человек. По словам самого Резвона, их было всего 47. У Резвона были армейские рации. Пользуясь тем, что его переговоры слышал противник, он называл преувеличенную во много раз численность своего отряда, нагоняя страх на и без того запуганных народнофронтовцев. Однажды 200 солдат правительственных войск, услышав в эфире такую дезинформацию и испугавшись надвигавшегося на них многотысячного войска, сдались без боя сорока моджахедам.
Обучение женщин военному делу ведется по полной программе, включающей и стрельбу из пулемета
Когда Резвон понял, что помощи из Афганистана ему не дождаться, когда на исходе были запасы и силы, он и его 47 моджахедов решили перебраться туда сами. От Хорога до афганского Ба-дахшана отряд шел две недели — через заснеженные перевалы и ущелья, без еды и патронов. Питались корнями растений и сахаром.
Моджахеды едут на операцию на границу
В начале сентября 1993 года отряд Резвона перешел границу. К этому времени в северных провинциях Афганистана уже находилось множество командиров оппозиции со своими людьми. Действовали они разрозненно и связи не имели. 10 сентября Резвону удалось собрать всех командиров и уговорить их объединиться. Командиром новой армии избрали Резвона, который отныне подчинялся только духовному лидеру всех таджиков в изгнании Сайду Абдуллохи Нури.
К настоящему времени армия оппозиции насчитывает около 5 тыс. хорошо обученных и вооруженных моджахедов. Внутри Таджикистана оборудовано множество тайников с оружием и созданы отряды, которые до поры ничем себя не проявляют. Есть даже прямая радиосвязь с Душанбе*.
«Мы воевали два года, — говорит Резвон. — У нас было простое оружие: автоматы, гранатометы, было желание сражаться, но не хватало опыта. Сейчас афганские моджахеды научили нас воевать Здесь я встречался несколько раз с Ахмад Шахом Масудом**, и он нам помог, дал инструкторов. Прежде мы и понятия не имели о минировании, а теперь каждый мой моджахед — первоклассный взрывник. Наши бойцы разбираются в топографии, тактике, знают диверсионное дело. У нас есть самое современное оружие, и с его помощью за три месяца мы сбили девять вертолетов и один самолет противника».
Таджикские моджахеды и впрямь оказались способными учениками. Порой они проявляют чудеса изобретательности. Кто бы мог подумать, что вертолетным НУРСом можно стрелять с рук? А они приварили к трубе железный щиток, чтобы лицо газами не опалило, приспособили батарейку с выключателем и прицел от гранатомета — и стреляют.
Духовный лидер таджикской оппозиции Сайд Абдуллохи Нури
Вот-вот в горах закончится зима, сойдет снег, откроются перевалы. И потянутся по тайным тропам вглубь территории караваны с оружием. По словам афганцев. Советская Армия оставила после себя столько оружия и боеприпасов, что их хватит лет на двадцать беспрерывной войны. А до наступления лета моджахеды разминаются, громя заставы и совершая ночные рейды по тылам правительственных войск.
Не желая участвовать в этой войне, они оставили оружие и ушли. Их поймали моджахеды и предложил идти с ними в Афганистан. Парни согласились, приняли ислам, учат фарси. Слева направо: С.Туманов и Е.Колосов
Несмотря на усиление погранзастав подразделениями 201-й дивизии, пограничники фактически не контролируют большую часть границы, особенно в Горном Бадахшане. Сложнее всего пограничникам в Калайхумском и Ишкашимском районах. Первый — форпост оппозиционных формирований, второй — основное место перехода этих формирований через границу. Перейти ее не составляет труда. В Бадахшане граница — не более чем географическое понятие. Здесь абсолютно никаких инженерных сооружений, единственная преграда — река Пяндж. Впрочем, она неширока и извилиста, что позволяет быстро и незаметно ее пересекать.
К настоящему времени армия оппозиции насчитывает около 5 тыс хорошо обученных и вооруженных моджахедов. Эпизод учений на одной из баз в Тахоре
Я встретился с двумя русскими пограничниками, которые второй год живут у моджахедов. Сергею Туманову 20 лет, он родом из небольшой деревушки в Пермской области. Евгений Колосов из Омска на год старше. Оба с калайхумской заставы N4. Они говорят: «До армии мы вообще не знали, что в Таджикистане война. А тут обстрелы постоянные, убитые, раненые. Главный принцип мы усвоили — если начнут стрелять, получше прятаться. Если моджахедов не трогать, они ничего не сделают. Моджахеды рядом с заставой жили, не таясь переходили границу. Да какая это граница, так, одно название! Застава охраняла только себя саму».
Они дезертировали: оставили оружие и ушли. Не успели уйти далеко, как их поймали моджахеды. Моджахеды объявили им, что до России им все равно не добраться: арестуют или киргизы, или узбеки, и предложил идти с ними в Афганистан. Парни согласились, приняли ислам, учат фарси.
Но есть бывшие российские солдаты и среди моджахедов. Саша (фамилию он просил не называть) служил по контракту в Курган-Тюбинском полку 201-й дивизии. По словам Саши, он с детства мечтал стать военным, но в российской армии ему не понравилось. Он каким-то образом подружился с моджахедами и ушел с ними в Афганистан. Теперь у него новое имя: Самиулло Мирзо, и, несмотря на русское лицо и светлые глаза, он полноправный моджахед.
В последнее время среди моджахедов стали появляться и женщины. Несколько десятков таджичек-беженок обратились к руководству оппозиции с просьбой разрешить им участвовать в джихаде. Они прочитали, что в истории исламских государств подобные примеры уже имели место. Лидеры разрешили женщинам взять в руки оружие и направили на базы военной подготовки. Очевидно, через несколько месяцев моджахедки будут воевать наравне с мужчинами.
У многих моджахедов за время войны убили родственников, оставшихся на севере, сожгли дома. Они мечтают вернуться на родину, откуда были вытеснены не без помощи российской армии.
«Мы воюем за веру и свободу, — утверждает Резвон. — А для чего русские парни приехали умирать в чужую страну? Ваши генералы устраивают в Таджикистане новый Афганистан. Но где теперь Кармаль или Наджиб, которых вы поддерживали? Если мы захотим, мы можем завалить Россию цинковыми гробами, для нас это не составит труда. Но мы надеемся на переговоры и здравый смысл российского правительства, хотя наши надежды тают с каждым днем. У нас пути назад нет. Или мы все умрем, или будем свободны».
*О предположительной тактике будущих действий таджикских моджахедов см. также материал «Будильник — непобедимое оружие душмана» в 12-м номере «Солдата удачи» за 1994 г. (Прим. ред.)
**Об Ахмад Шахе Масуде см. материалы «Охота на Масуда» в 12-м номере «Солдата удачи» за 1994 г и «Мужики в широких штанах» во 2-м номере 1995 г. (Прим. ред.)
До наступления лета моджахеды разминаются, громя заставы и совершая ночные рейды по тылам правительственных войск. Район Моджа: группа возвращается из рейда в Таджикистан