В 1976 году специальная авиадесантная служба (САС) Родезии разработала дерзкий план, согласно которому 200 солдат из отборных десантных войск должны были нанести удар по приблизительно 6000 хорошо обученных и вооруженных террористов ЗАНЛА (Африканской национально-освободительной армии Зимбабве) непосредственно в их учебном центре-убежище рядом с Шимойо, расположенном в соседней Республике Мозамбик на значительном расстоянии от границы. Несмотря на крайне скудные авиационные средства и тыловое обеспечение, группы десантников должны были осуществить прыжки с парашютом из самолетов С-47 «Парадак» или высадиться из вертолетов «Алуэт III» таким образом, чтобы образовать «коробочку» вокруг всего полевого лагеря. В прошлом номере «Солдата удачи» рассказ об этой операции был прерван в тот момент, когда командир группы «А», капитан Роберт Маккензи, только что выпрыгнул из самолета в круговорот пуль и пыли в самом начале наземного штурма террористического лагеря.
Любимчикам Мугабе приходит конец
Текст и фотографии Роберта Маккензи
Очутившись на земле, я высвободился из строп и путем опроса по рации убeдился в том, что посте десантирования моя группа потерь не имеет. Переключив другую свою радиостанцию на командную сеть связи, я доложил результаты десантирования майору Брайену Робинсону, находящемуся над нами в вертолете оперативного управления, и от него узнал, что вот-вот должно было начаться согласованное выдвижение сторон «коробочки».
Моя команда из 25 парашютистов, построившихся с интервалом в 10 метров друг от друга, обрадовала цепь длиной 250 метров для прочесывания местности, сплошь заросшей густым кустарником и лесом из деревьев мопани. Вторая половина группы «А» пол командованием капитана Катина Виллиса заняла такой же боевой порядок на моем левом фланге, а группа «Б» из 48 человек образовала цепь по крайней мере в километре справа от меня. По команде Робинсона группы САС начали продвигаться в направлении лагеря, в то время как подразделения родезийской легкой пехоты заняли свои позиции и вели огонь на поражение по тем террористам, которым все-таки удавалось проскочить сквозь прочесываюшие цепи десантников.
По мере приближения десантников САС к центру Шимойо, они вызывали ответный огонь со стороны отдельных стрелков ЗАНЛА или их малочисленных групп, а иногда кто-либо из террористов вскакивал на нас и пытался бегом проскочить в промежутке между десантниками. В каждом таком случае финал был одинаковый. Все десантники САС снарядили свои магазины к ленты смешанным боекомплектом с обычными и трассирующими пулями, и когда кто-то замечал цель, немедленно открывал по ней огонь. Идущие рядом также открывали огонь в направлении, обозначенном трассирующими пулями первого десантника, И цель уничтожалась практически моментально. Интенсивная плотность огня поддержи велась даже во время движения, так как каждый четвертый десантник в цепи был вооружен ручным пулеметом РПД. Цепи неумолимо приближались к переднему краю круговой обороны террористов.
Приблизительно за 150 метров до окопов противника в радиостанции командной сети раздалось потрескивание, а затем мне сообщили, что вертолет оперативного управления вынужден покинуть поле боя, так как в него попал снаряд. Робинсон сказал, что он скоро вернется, и приказал всем подразделениям удерживать занимаемые позиции до его возвращения. Были сделаны попытки послать вертолет за офицером, который по плану должен был замешать командира во время его отсутствия, но тот вел бой вдалеке от района высадки десанта, и обстановка не позволяла ему принять на себя командование. Итак, цепи десантников остановились. Вертолеты К (огневой поддержки) и самолеты «Рысь» («Цессна»), преодолевая шквал зенитного огня, продолжали наносить удары с воздуха, в то время как наземный бой понемногу затихал или изредка перерастал в беспорядочную стрельбу, когда боевики Мугабе детали попытки прорваться сквозь цепи родезийских десантников.
Петля сужалась
Вот уже более часа офицеры и солдаты находились в ожидании, страдал от жары и нервничая из-за вынужденной задержки, осознавая, что некоторые боевики ускользали через неизбежные бреши в цепях десантников и особенно через ту сторону «коробочки», которая по плану операции прикрывалась огнем из вертолетов огневой поддержки. Количество последних к этому времени значительно уменьшилось, главным образом из-за необходимости дозаправки топливом и пополнения боезапасов. Некоторые из моих солдат занимали себя «охотой»: прячась в лесу за деревьями, они спокойно наблюдали за каким-либо партизаном, украдкой пробирающимся в их направлении, и, как только на его лице появлялась надежда на скорое спасение, открывали по нему огонь, и тот падал замертво всего в нескольких шагах от безопасного места.
Продолжая прослушивать командный канал связи, я следил за переговорами летчиков на фоне раскатистых взрывов авиационных бомб, слушал, как вертолеты огневой поддержки и реактивные истребители работали в тандеме для подавления огневых позиций зенитных орудий и установок, и как они возвращались назад в Родезию или на административно-хозяйственную базу, расположенную в 15 км отсюда. С постепенным угасанием крайне важного фактора внезапности возрастало опасение, что командиры противника могли организовать свои силы, чтобы предпринять совместные действия для попытки прорыва «коробочки» или, того хуже, чтобы нанести контрудар.
Сплоченная группа всего лишь из 30 партизан могла бы без особых усилий прорваться через цепь родезийских десантников, стоящих в одну линию и на некотором расстоянии друг от друга. Было очевидно, что противник не имел ни малейшего представления о том, какими малочисленными силами он был атакован, а постоянно присутствующая в воздухе авиация оказывала на него не только смертоносное, но и деморализующее действие. Тем не менее, десантники в цепи с каждой проходящей минутой чувствовали себя все более уязвимыми.
Наконец, примерно в 09.30, Робинсон снова появился в воздухе, на этот раз значительно выше, и «коробочка» опять стала сужаться. По мере того, как моя команда приближалась к переднему краю обороны противника, мы услышали, что на нашем левом фланге началась сильная стрельба, подкрепляемая повторяющимися злобными хлопками безоткатного орудия. Осознавая, что Виллис и его люди, должно быть, попали в серьезную передрягу и нуждаются в помощи, я сначала предупредил пару вертолетов огневой поддержки о том, что им, возможно, придется вмешаться, а затем вызвал по рации Виллиса, чтобы он доложил обстановку. Как это ни странно, он не нуждался в помоши, так как вместе с другими десантниками своей команды осуществил быстрый фланговый маневр и уничтожил всех 8 боевиков, находившихся на огневой позиции безоткатного орудия. Менее чем через 10 минут расстроенный боевой порядок его цепи был восстановлен, и она возобновила свое движение вперед. Вдалеке справа от нас быстро возрастающее крещендо выстрелов и взрывов говорило о том, что группа «Б» столкнулась с серьезными проблемами, что подтверждалось требованием командира этой группы эвакуировать на вертолете раненых. Итак, подразделения САС понесли свои первые потери в операции «Динго»: 1 десантник был убит и 2 ранены.
Лучшая учебная база террористов Мугабе в Шимойо была разорена, сожжена, стерта с лица земли в первый же день удара, нанесенного специальной авиадесантной службой, легкой пехотой и авиацией Родезии
Наступление продолжалось. И еще 100 метров оказались позади. Группа «А» вышла к опушке леса и к длинной зигзагообразной линии окопов. Наши пулеметчики стали поливать очередями по брустверу окопа, остальные десантники забросали его гранатами, а затем все бросились в атаку. Захватив окопы по широкому фронту, десантники обнаружили только несколько вражеских боевиков, распластавшихся на дне и дрожащих от страха. Таким образом, передний край обороны лагеря в Шимойо был прорван, и несколько сотен метров его окопов заняты родезийскими войсками.
В долину смерти
Вызвав по рации пулеметчиков РПД. я приказал сделать небольшой перерыв для перегруппировки и перезаряжиния оружия. Построив боевой порядок для создания оборонительной позиции, я доложил обстановку Робинсону и получил от него разрешение выслать дозоры, чтобы погасить отдельные очаги сопротивления партизан и продолжить захват объектов согласно плану операции «Динго».
Головная часть дозора, состоящего из 15 человек и следующего через лес в направлении нашей следующей цели — разведывательного центра ЗАНЛА, подала сигнал: впереди противник. Дозор рассредоточился в линию и стал осторожно выдвигаться в сторону большой поляны. На ее середине стояла 9-метровая вышка с 12.7-мм зенитным пулеметом ДШК, расчет которого вел неистовый огонь по каждому попадающемуся в поле зрения самолету.
Ни расчет из 4 человек на вышке, внимание которых было полностью сосредоточено на воздушных целях, ни их охрана на земле не заметили, как дозор САС подкрался к краю поляны. Вырисовываясь на фоне пасмурного неба, пулеметный расчет на вышке представлял собой отличную мишень. По команде мои десантники открыли огонь. Тела свалились с вышки на партизан из группы охраны, которые также были застрелены, не успев произвести ни одного выстрела. Единой линией мой дозор пересек поляну, вошел в лес и там обнаружил еще одну зенитную позицию. На ней была установлена 37-мм зенитная спаренная установка китайского производства, все еще в смазке и без расчета. К счастью для нашей авиации ее не успели ввести в эксплуатацию, а несколько фунтов пластичной взрывчатки вскоре навсегда лишили ее такой возможности.
«Нервный центр» Мугабе
Прочесав еще 150 метров леса и уничтожив около 20 террористов, мой дозор вышел к разведывательному центру ЗАНЛА. Он представлял собой 18 хижин, построенных из травы и глины и используемых в качестве штабных помещений, учебных классов и складов, и был окружен целой системой оборонительных окопов. Обитателей в нем не оказалось. Мои люди тщательно обыскали лагерь в поисках оставшихся партизан, выставили охрану и затем приступили к подробному изучению содержимого хижин. Они выносили кипы блокнотов, тетрадей, папок и множество других документов ЗАНЛА, а я и один из моих офицеров быстро сортировали эти бумаги для отправки в Родезию для тщательного изучения профессионалами военной и полицейской разведок.
Вдруг раздался возбужденный крик капрала Бейтса Маре, который известил остальных о том, что он обнаружил хижину, используемую в качестве фотолаборатории и склада фотоаппаратуры. Зная, что партизаны могли установить мины-ловушки. Маре и еще один сержант осторожно вошли в хижину и через некоторое время вышли из нее, неся столько аппаратуры, сколько хватило бы для экипировки целого автобуса японских туристов. Предназначавшиеся для агентов ЗАНЛА, новые 35-мм «Лейки», «Пентаксы» и «Никоны», а также пара редко встречающихся видеокамер (стоимость аппаратуры составляла несколько тысяч американских долларов) стали собственностью маленькой группы счастливых десантников. Примерно через час, завершив сортировку документов и придав лагерь огню, дозор отправился назад к своей оборонительной позиции.
Приблизительно в 12.30 все сопротивление противника практически было сломлено. Группы САС и родезийской легкой пехоты, развернувшись веером, начали систематическое прочесывание и уничтожение неси базы. Кто-то из моих людей позвал меня в бывший класс, размещавшийся на открытом воздухе под лесным покровом. Бомбы, сброшенные с «Канберры», легли точно посередине класса, преподав по крайней мере 60 ученикам их самый последний урок по терроризму. На классных досках, перевернутых взрывом, все еще были изображены детали автоматов АК-47 и схемы местности. Вокруг валялись тетради с конспектами философских премудростей Председателя Мао. Многие тетради, подобно томику Мао Цзэдуна, были красного цвета, но совсем по другой причине. В результате воздушных ударов противник понес тяжелые потери практически на всей территории базы в Шимойо. Например, только в районе штаба базы было насчитано около 600 трупов партизан, убитых в результате воздушного налета и перестрелки с десантниками. Позднее перехваты радиосвязи ЗАНЛА показали, что более 1200 террористов были убиты в бою и 100 человек пропали без вести (окончательные потери, согласно ЗАНЛА, составили более 2000 убитых).
Сбор трофеев
Во время осмотра разрушенной хижины, в которой когда-то размещался административно-хозяйственный центр по внутренним делам базы Шимойо, в поисках каких-либо документов я натолкнулся на новый самсонитовый портфель типа «атташе-кейс». Я уже собирался вскрыть его с помощью своего штыка, но Робинсон вызвал меня на связь и приказал во главе дозора отправиться в автомобильный парк партизанской базы, который расположен примерно в километре отсюда. Я бросил портфель в кугу бумаг, собранных для сортировки и отправки в Родезию. Затем дал указание сержанту принести комплект подрывного имущества и отобрать 7 десантников в дозор. Когда наша команда пересекала широкую открытую площадку, представлявшую собой центр базы Шимойо, мы увидели повсюду столбы густого дыма и сильного пламени — это выгорало сердце главной базы Мугабе. Очень печально, что самого Мугабе не было в его резиденции во времн нанесения удара. Новые и новые взрывы, сильные и слабые, свидетельствовали об уничтожении партий вооружения и боеприпасов, а отдельные короткие перестрелки говорили о том, что десантники все еще продолжали выбивать обитателей огромного лагеря из своих укрытий.
После прибытии в автопарк ЗАНЛА наша группа была сильно удивлена, обнаружив 3 автобуса, 6 легковых автомобилей, включая новый большой «BMW», несколько пикапов и 2-3 огромных грузовика. Автопарк с хорошо оснащенной ремонтной мастерской, резервуарами и баками для хранения бензина и дизельного топлива, а также со своей конторой, размещенной в здании старой фермы, представлял собой организацию более высокого уровня, чем нам приходилось встречать раньше.
Через 20 минут мы установили взрывчатку на все, что представляло какую-либо ценность (кроме одного пикапа), и закольцевали ее в один детонирующий шнур. Известив все самолеты и вертолеты о предстоящем мощном взрыве, я отослал на пикапе всех, кроме пулеметчика, и затем поджег бикфордов шнур. Мы отбежали на несколько сот метров от автопарка, нашли укрытие, которое гарантировало бы безопасность, и стали ждать взрыва. Прошло 5 минут, и целый участок земли взлетел в воздух в виде огненного шара и грибовидного облака.
После того, как стих душ из автомобильных запчастей, пикап вернулся, и наш ставший механизированным дозор САС отправился в путешествие по базе Шимойо в поисках зенитных позиций. Так как родезийская армия испытывала значительный недостаток в крупнокалиберных пулеметах, каждый такой отвоеванный у противника пулемет наверняка был бы применен в последующих операциях, и вскоре 13 12.7-мм пулеметов тряслись в кузове нашей машины. Их сбор, однако, не прошел без приключений.
Реквизировав пикап, автор (на снимке пытается связаться с авиацией, чтобы отменить воздушный удар по его автомобилю и людям) отправляется в путешествие по Шимойо в поисках документов и трофейного оружия
Зная, что всегда существует возможность быть уничтоженным огнем своих войск, перед тем, как отправиться в путь, я объявил нем станциям в сети оперативного управления о том. что мы собираемся передвигаться по базе на захваченном пикапе. Проехав где-то полпути, я был встревожен услышанными по рани и переговорами двух летчиков «Хокер Хантеров» о том, что они видели группу террористов, пытающихся смыться на белом полугрузовом автомобиле, и собираются развернуться и нанести удар по этой машине.
По позывным радиосигналам летчиков я понял, что они только что прибыли и явно не были проинструктированы о наших действиях. Я кричал в микрофон рации: «Не стреляйте, не стреляйте!», мы уже были готовы выпрыгнуть из пикапа, когда в сеть подключилась какая-то мощная станция, и «Хантерам» был дан приказ не атаковать. Этот новый голос принадлежал генералу Г.П. Уоллсу, командующему всеми войсками и управляющему совместными действиями, который следил за ходом боя из специально оборудованного самолета управления С-47 «Дакота», курсирующего в воздушном пространстве Родезии. Я почувствовал сильное облегчение, а затем прилив теплоты и уважения к генералу, который так внимательно следил за всеми деталями боя, в который он послал своих людей.
К тому времени, когда наш реквизированный пикал с кучей 12,7 мм пулеметов вернулся на оборонительные позиции группы «А», вертолеты уже начали перевозить людей и технику на административно-хозяйственную базу, находящуюся в относительной безопасности. Оттуда вертолеты ВВС ЮАР осуществляли более длительные челночные рейсы в Родезию. В соответствии с планом операции все войска должны были покинуть Шимойо до темноты, однако по тому, как быстро приближался вечер, стало очевидно, что не все смогут эвакуироваться по графику. Было решено оставить половину группы «А» на базе до утра. Непосредственно перед наступлением темноты 25 десантников разошлись по окопам, чтобы занять на ночь надежную оборонительную позицию.
Находись в укрытии своего командного пункта, расположенного в воронке от разрыва бомбы в самом центре наших оборонительных позиций, я обсуждал с командирами из группы управления все события дня. Обычно во время боя каждый участник видит лишь его отдельную незначительную часть, поэтому всегда интересно и полезно поделиться своим опытом и впечатлениями, полученными в этом бою. Во время разговора над быстро улетучивающимися мясными консервами сержант Коос Лоотс поинтересовался, не находил ли кто-нибудь тысячи долларов, которые, по слухам, должны храниться где-то на базе в Шимойо.
Я моментально вспомнил о самсоиитовом портфеле, который нашел до отправления в автопарк, и как можно равнодушней спросил своего заместителя, что тот о нем знает. «Он все еще там. где Вы его оставили, сэр. У нас пока не было возможности отправить ту кипу бумаг», — ответил он. Мечтая о набитом деньгами портфеле, я медленно погрузился в сон, который часто прерывался выстрелами, раздовавшимися со всех сторон базы в Шимойо — видно, оставшиеся в живых террористы воевали либо друг с другом, либо с тенями. Я подумал, что утром мне следует в первую очередь найти этот портфель.
... все повторяется
Только однажды в течение ночи маленькая группа заблудившихся партизан натолкнулась на оборонительные позиции десантников САС. После короткой перестрелки еще 3 террориста пополнили список убитых. После целого дня боев потерявшие много адреналина родезийиы, частично восстановившись чаем, мясными консервами и «собачьими галетами» (твердое армейское печенье) и завернувшись в трофейные одеяла, были рады воспользоваться любой возможностью для сна.
С первыми лучами солнца из Родезии пришло сообщение о том. что, как только летчики позавтракают, вертолеты вылетят для переброски последних десантников группы «А», а пара «Хантеров» уже находится в пути для обеспечения прикрытия выхода из бон. «Вертушкам» было назначено прибыть через 45 минут. Я быстро организовал небольшую поисковую группу для доставки оставшейся части захваченной вчера документации, и вскоре все еще закрытый портфель был у меня в руках. Объявив: «Парни, мы сейчас станем богачами», я штыком оторвал первый замок. После того, как второй замок постигла та же участь, я сделал небольшую паузу и поднял крышку «атташе-кейса». «Черт побери! Ничего, кроме паршивых бумаг», — сказал я, вытряхивая с отвращением содержимое портфеля. После очередного встряхивания, однако, из портфеля в мою ладонь упали новые часы «Ролекс». «Берите их себе. Вы их заслужили, сэр», — прокомментировал капрал, который за день до этого приобрел фотоаппарат. Через несколько недель я продал эти часы в Солсбери, и они принесли мне более месячной зарплаты.
Уже находясь в районе высадки нашего десанта, я спросил у летчиков «Хантеров» про «вертушки», которые должны нас забрать. Оказалось, что вертолеты прибудут через 10 минут и заберут всех моих людей за один рейс. Через несколько секунд после прибытия вертолеты снова были в воздухе, неся на борту наших счастливых десантников прямиком в Родезию. После возвращения в Нью-Сарум в 10.10 мы уже позавтракали в летной столовой изысканной отбивной с яйцом. Затем приняли душ, переоделись, почистили оружие, поменяли карты и аэрофотоснимки и получили боевые задачи для нанесения удара по базе Тембуе, расположенной еще дальше на территории Мозамбика. На следующее утро десантники САС и другая группа парашютистов родезийской легкой пехоты поднялись в самолеты «Дакота» и вылетели, чтобы повторить все с самого начала.
Операция по захвату и уничтожению базы в Шимойо явилась самой успешной из подобного рода операций во время Родезийской войны. Никогда больше в одном месте не создавалась такая крупная концентрация террористов, по которой в соответствии с политической и военной обстановкой можно было бы нанести подобный удар. Уничтожив базы в Шимойо и Тембуе, родезийцам удалось убедить Мугабе и его спонсоров в том, что урегулировать вопрос политическим путем будет легче, чем добиться военной победы. В Шимойо небольшой отряд из менее чем 300 десантников и летчиков (а также их обслуживающий персонал) разгромил окопавшегося противника, численность которого после окончательного подсчета составляла более 8000 человек. Такой же родезийский отряд осуществил аналогичную операцию на базе в Тембуе через 2 дня после первой, уничтожив в ходе боя еще тысячу или около этого террористов и выгнав с базы около 4000 бойцов ЗАНЛА. Общие потери родезийских войск составили всего 12 человек убитых и раненых.
К сожалению, политики Родезии не были столь умелыми, как ее вооруженные силы. Проиграв свою битву за столом переговоров в Лондоне, Родезия пала двумя годами позже после длительной войны, во время которой ее военные не проиграли ни одного боя.
Майор Роберт Маккензи, ветеран САС Родезии, армии США и Южно-Африканской Республики, а также сил обороны Транскей, является редактором-консультантом журнала «Солдат удачи» по боевым действиям с применением специальных методов.
УВЕЛИЧЕНИЕ РАДИУСА ДЕЙСТВИЯ
Во время Родезийской войны 90% всех операций специальной авиадесантной службы (САС) проводилось либо на территории Замбии, либо на территории Мозамбика. Большая часть из этих операций проводилась на таком значительном расстоянии от родезийских баз, что возникала необходимость создания промежуточных площадок сосредоточения десанта непосредственно на территории враждебного государства. Такие промежуточные площадки назывались административно-хозяйственными базами.
Такие площадки обычно располагались в 20-30 км от намеченной цели. Они разворачивались в безлюдной сельской местности, предпочтительно в низком кустарнике или слоновой траве, без высоких деревьев и, по возможности, рядом с водными источниками.
Сразу же после выбора площадки должна была развертываться база в час «Ч» в соответствии со временем нанесения главного удара. Личный состав штаба САС, иногда усиленный парашютистами родезийской легкой пехоты, выбрасывался с парашютом и начинал освобождать от деревьев площадку, способную принять до 15 вертолетов «Алуэт». Каждый вертолет привозил свой собственный переносной топливный насос. Резервное боепитание, как для вертолетов огневой поддержки, так и для наземных войск, также доставлялось на площадку. Иногда разворачивался полковой медицинский пункт. Если на площадке не было воды, что часто встречалось в засушливые сезоны, то создавались запасы воды.
Во время развертывания базы другие подразделения должны были осуществлять патрулирование и охрану района, чтобы предотвратить всякое вмешательство противника. Вскоре для дозаправки должен был прибыть первый поток транспортных вертолетов, доставивших десантников на исходные позиции для нанесения удара. На административно-хозяйственной базе эти вертолеты должны были находиться в дежурном режиме в ожидании вызова для эвакуации раненых, доставки боеприпасов или передислокации наземных войск. Должен был также быть обеспечен постоянный прилет и отлет вертолетов огневой поддержки, которые, действуя над лагерем противника, регулярно прилетали на базу для дозаправки топливом и пополнения боезапаса. Часто от 8 до 12 вертолетов одновременно находились на площадке базы.
Административно-хозяйственная база оставалась открытой для своих вертолетов в течение всего боя, а после его окончания использовалась для приема аывозимых войск. При ограниченной грузоподъемности и дальности действия вертолетного парка идея создания административно-хозяйственной базы явилась важным фактором для достижения Родезией заметного успеха во время проведения своих дальних рейдов на территорию противника.