Начинаю новый проект. Как оно будет писаться с учетом еще одной "горячей" идеи и одного замороженного проекта, пока не знаю.
Рабочее название "Детские сердечки"
Глава 1
Еще одна душная, липкая, всё обволакивающая ночь, в которую добропорядочные граждане, накрывшись простынями, пытаются увидеть десятый сон. Но кто сказал, что я добропорядочный? Проклятый десятком бесов, я вынужден скитаться по залитому холодным электрическим светом городу и общаться с дефективными подобиями человеков, по иронии судьбы имеющими все права полноценных граждан нашего любимого государства. Про обязанности, данные подобия, скромно пытаются забыть, если конечно вообще о них знали. Вот и сейчас…
- Руки убери! – верещит субтильный субъект, когда Вася, мой напарник, пытается по-хорошему выдавить его к гардеробу этого уже задолбавшего кафе-рюмкобола с гордым наименованием «Палеолит». – Не трогай меня!
- Уважаемый, - Вася спокоен и обходителен, – я вас не трогаю, а прошу проследовать к выходу. Я вас за руки хватал? Не хватал. Я вас толкал? Не толкал.
- Ты сейчас меня толкаешь!
- Нет, уважаемый, я продвигаюсь к выходу, а из-за того, что вы у меня находитесь на пути, вас приходится отодвигать тыльной стороной ладони и предплечьем. Исключительно, чтобы на вас не наступить и не причинить вам физическую боль и моральные страдания.
- Руки убрал, я сказал! – гражданин хорошего языка после выпитого алкоголя явно не понимает, и продолжает провоцировать конфликт, отталкивая Васины лапищи.
- Да что вы творите! – это подключается «женщина» гражданина, пытаясь прорваться через меня к своему любимому. – Ты чего у меня на пути встал? А ну пошел прочь! – она пытается безуспешно меня обойти, а после неудачи, просто оттолкнуть. Но разница в весе сказывается, и я остаюсь на месте, как впрочем, и она. – Ты же урод! Ты же неудачник! Какой нормальный парень в охране работать будет? Лузер и импотент! Не одна нормальная баба тебе не даст! Пусти, скотина! Я сейчас позвоню, и ты завтра же здесь работать не будешь! Тебя уволят, слышишь?! Ты уволен!
- Вы, это… - включается товарищ субъекта, стоя чуть подальше за «женщиной», - оставьте пацана, он больше не будет. Мля буду!
- А ты сам-то кто такой? – отвечаю я с сарказмом, пресекая очередную попытку особи женского пола, пробиться к своему самцу.
- Я? Я Колян, - немного сбитый с толку произносит товарищ.
- Поздравляю. Но кто ты такой, чтобы верить твоему слову? Нам проще твоего друга отсюда удалить, чем в пятый раз сюда на вызов ехать.
- Оставьте под мою ответственность! – товарищ бил себя в пьяную грудь. – Если Димон накосячит, меня вместе с ним выгоните, слова не скажу!
- Парень, я тебя не знаю, и что стоит твоё слово тоже, - устало повторяю я раз наверное в пятнадцатый за сегодня. - Так что иди обратно за столик отдыхать, и не мешай нам.
- Не указывай мне! – товарищ ерепенится. - Я сам знаю, что делать!
- Слышь, - обращаюсь я к местному охраннику, обычному лопоухому пареньку в синей рубашке с бейджиком на нагрудном кармане, который жмется в стороне у стенки. Ему лет двадцать, от силы двадцать один, видать устроился сюда сразу после армейки, ну или студент. И каким авторитетом он может пользоваться у подвыпивших посетителей этой рюмочной? Правильно – никаким, его попросту шлют на три буквы и продолжают куролесить. Ну а он вынужден «отжимать кнопку», по вызову которой как умалишённые несемся мы и разруливаем ситуацию. Почему мы, а не милиция, тьфу, полиция, которую в любом случае вызывают? Всё просто - мы стоим дешевле. Вневедомственная охрана берет в месяц тысяч двадцать пять, мы тысяч восемь, директор «Палеолита» умеет считать деньги, и плевать он хотел на все наши геморрои, связанные с этим, ведь после оплаты наших услуг – это не его проблемы. И ладно бы эти восемь тысяч мы получали на руки, всё достается директору и по совместительству хозяину ЧОПа, а нам перепадают сущие копейки. Впрочем, меня занесло… - Чего стоишь как истукан, уведи господина обратно в зал, чтобы не мешался.
- Ага, - кивает паренёк и совершает самую распространённую ошибку новичка – хватает подвыпившего субъекта за запястье и пытается его оттащить. Субъект естественно руку вырвал и дернулся на молодого, отчего неожиданно схлопотал от него локтем в челюсть. Резвый парнишка оказывается, далеко пойдёт.
- Да ты ж твою мать! – взревел Вася обреченно, и, ухватив на удушающий своего оппонента, которого только что мирно выталкивал прочь, и который сейчас подорвался на помощь другу, моментально приподнял его так, чтобы ноги свободно болтались над полом, и уже через десять секунд опустил туда бесчувственное тело.
Мне как всегда осталось самое сложное – пьяная дамочка. Бить её нельзя, и она это знает, отчего говна и норова в ней с избытком. Алкозависимая валькирия пытается вцепиться в мои глаза своими накладными когтями, а лицо её, и так не блещущее красотой, обезображивается праведным гневом на мою скромную персону. Но разряд табельного электрошокера творит чудеса и моментально приводит её в чувство.
В итоге три распластанных тела оказались на грязном, замызганном полу рюмочной.
- Млять, как они задрали, - выдыхает напарник. – Ну почему просто не уйти, когда вежливо просят? Нет, блин, нужно показать, кто тут главный. Идиоты с атрофированным чувством самосохранения. Да? Да?! – он склоняется над своим противником, и со всего размаху залепляет ему звонкую пощёчину. – Сволочи, вот так бы взял, и свернул бы им всем шеи. Да?! – новый шлепок, после которого потерявший сознание приходит в себя. Я же, не мудрствуя и не смотря на неудобный бронежилет, павшие тела просто вытаскиваю за ноги на улицу, успевая порадоваться, что женский пол сейчас чаще ходит в джинсах, и не приходится смотреть на получающееся непотребство.
Как только я вытянул на крыльцо немного прифигевшую и обописавшуюся мадам, там же, таща за шкирку её благоверного, появился Василий. Буквально выпнув его наружу, он отошел ко мне с интересом начал наблюдать, за действиями поверженной троицы.
Первым с грязного асфальта поднялся «друг семьи». Немного пошатываясь, он сфокусировал на нас свой взгляд, и, погрозив кулаком, произнес:
- Вам писец! Сейчас я позвоню по телефону, и сюда подъедут двадцать машин. Вас отымеют и высушат, твари!
- Звони, - меланхолично ответил напарник.
- Вы что уроды делаете? - это уже подала голос женщина, кое-как ставшая на четвереньки. – Да я щас ментов вызову, вас же закроют на десятку, не меньше!
- Ага, - я сплюнул. – И еще расстреляют, без права переписки.
- Чо ржоте, козлы. Писец вам, я сказал, - а вот окончательно очухался и придушеный. – Вы же меня чуть не убили, я заяву писать буду. Вызывайте ментов!
- Тебе надо, ты и вызывай, - я вынул пачку сигарет из карманаи и, вытянув одну из них, подкурился от обычной китайской одноразовой зажигалки. - Только ты сначала с другом определись, либо как четкий пацан по понятиям братву вызвать, либо как последний баклан ментам заявление строчить. Выбор за тобой.
- Пацаны не отвечают, - товарищ тщетно уже кого-то пытался вызвонить по мобильному телефону. – Спят кажись. Надо ментов вызывать, чтобы этих гандонов закрыли. А то чо они по беспределу!
- Ребят, - вновь взял я голос, затянувшись. – Подумайте хорошенько, а стоит ли их вызывать, ведь от этого зависит ваша жизнь.
- Козлы безрогие! Вы как на меня руку поднять осмелились! – Женщина была уже на ногах и угрожающе махала на нас своей сумочкой, однако подходить, видимо боялась, как в прочем и её кавалеры. – Да вас за это на зоне опустят! Настоящими петухами сделают, запомните мои слова! – и, обернувшись к своему суженному, добавила. – Зай, вызывай мусоров, я не я буду, если их в камере не отымеют!
- Ну и что вы им скажите? – вновь спокойно и без эмоций произнес Вася. – На вас, дамочка следов нет, у молодого человека вашего тоже следов нет, лишь вон у того, - он кивнул на отошедшего чуть в сторону товарища, - возможно выйдет легкий синячок на подбородке, да и то все подтвердят, что он сам споткнулся, и об стену стукнулся. Так что в пролёте вы, как та самая муха.
- Зай, я сказала, что засажу их, значит засажу! Всеки мне!
- Чо?
- Всеки мне, чтоб синяк на пол лица был! Мусорам скажем, что это они, и уж тогда эти твари точно не отвертятся!
- Ну, раз ты так просишь, - и гражданин без тени сомнения врезал по лицу своей дамы сердца кулаком. Женщина тут же рухнула как подкошенная, но буквально через пару секунд снова стояла на ногах.
- Всё! – радостно верещала она. – Манда к вам пришла волосатая! Вас точно закроют.
- А теперь девушка посмотрите вот сюда, - я ткнул пальцем под потолок навеса над крыльцом. – Тут вас снимает скрытая камера, на которой отчетливо видно, как вас собственный парень лупцует. Так что идите по домам, да по добру-поздорову.
- Мы вас найдем!
- Обязательно найдете, а пока идите домой отсыпаться!
- Мы точно найдем, и писец вам!
- Обязательно, и непременно. А пока до свидания. Не скажу, что знакомство было приятным.
- Сволочи. Твари. Козлы, – под такие эпитеты в наш адрес эта троица, шатаясь, побрела прочь от этого злачного «Палеолита».
- Слышь, молодой, - Вася обратился к местному охраннику, весь разговор простоявшему в дверях, - можешь опять в зал вернуться. И пожалуйста, по пустякам кнопку не отжимай. А то психанем, и постреляем тут всех нахрен. Зря, что ли нам пистолеты выдали? Ну давай, не прощаемся.
Я кивнул пареньку, и, затушив сигарету, двинул вслед за напарником до стоящей неподалеку служебной машины – обычной вазовской Гранты, выкрашенной в идиотские цвета нашей охранной канторы. Василий без разговоров плюхнулся на штурманское место, ну а я занял уже привычное место водителя. Крутить баранку мне нравилось, а уж по ночному городу и подавно, нет того трафика и суеты, что царит днем, всё более чинно и спокойно. Свет уличных фонарей, бездонное звездное небо, и вечно одинокая луна – что еще нужно?
Машина завелась с полтычка, пристегнув ремень, я начал выруливать с прикафешной стоянки, и, открыв окно на своей двери по максимуму, вдавил педаль газа до упора, отправляя свой болид к точке постоянного ожидания, где мы должны находиться, когда нет вызовов.
- Чего так разогнался? Чай не на пожар, - флегматично заметил напарник.
- Да так свежий ветер лицо приятно обдувает. Попробуй. Тебе понравиться.
- Нафиг. Так и заболеть не долго, - отвечает Вася, но окно всё же открывает. – Пять часов смены осталось, скоро ли уже ночь пролетит, а там трое суток отдыха.
- Кому отдых, а кому еще два дня горбатиться, - кисло замечаю я.
- Завязывал бы ты со своими пластиковыми окнами. Всех денег не заработаешь, а здоровье оно такое - хрен угробленное восстановишь.
- Не, сутки отосплюсь, и два дня нормально отпашу, не переживай.
- Да на тебе же лица нет, - напарник укоризненно поглядел на меня, - ты за год осунулся весь, килограмм на пятнадцать похудел, не меньше.
- Ты же знаешь - мне деньги нужны, - отмахнулся я.
- Знаю, знаю, в Дашке всё дело. Ты хоть до неё дозвонился?
- Нет, два месяца уже от Ленки добиться не могу. То она в спецшколе, то в летнем лагере, то на экскурсию недельную уехала.
- И чего думаешь?
- А ничего не думаю. Через две недели отпуск, все документы готовы, сяду на самолёт и к дочери.
- Хорошее дело, - стоило ему только это проговорить, как тут же зашипела автомобильная радиостанция.
- Беркут Центру, Беркут Центру.
- Беркут на связи, - ответил в снятую тангетку Вася.
- Сработка в третьем «Калейдоскопе».
- Приняли, выезжаем, - тангетка вернулась на место, а ко мне была обращена ритуальная фраза. – Гони детка!
- Гоню! – ответил я, круто выкручивая руль и входя в резкий поворот. Пять минут с момента вызова пошло, и я должен был уложиться.
Перекрестки мелькали один за другим, длинные, узкие и плохо освещённые улочки пролетали мимо, и вот наша Гранта выпархивает к продуктовому магазину Колейдоскоп, встав как вкопанная перед самым входом.
На первый взгляд всё цело, но инструкция требует того, чтобы все окна на предмет повреждений были осмотрены, поэтому мы с напарником, выбравшись из автомобиля и вооружившись тяжелыми фонарями-дубинками, начинаем обходить фасад по кругу. Все окна целы, двери дебаркадера и запасного выхода закрыты. Ложный вызов, неприятно, но такое периодически случается. Сейчас нужно доложить на базу, что всё хорошо и выдвигаться к точке ожидания, в надежде, что до утра будет спокойно, и мы хотя бы немного за сегодня поспим.
Только мы вернулись к своему автомобилю, как из-за угла ближайшего здания в нашу сторону вышел невысокий, но крепкий мужичок, лысый, как колено, и с мохнатой щеточкой усов под носом.
- Палыч, опять проверка! – вырывается у Василия, когда он замечает его.
- Молодцы, за три двадцать успели. Но только почему вы каски не надели? Непорядок…
- Палыч, ты сам-то пробовал их носить? – замечаю я. - Через час шея отекает, ни вздохнуть ни перднуть.
- Положено по инструкции, значит должны исполнять. Хорошо, что хоть бронежилеты снять не додумались, как Соколы с Орлами. С них за это двадцать процентов премии вычтется, а вам за каски всего лишь пять.
- Палыч, будь человеком! – взмолился Василий. – Бес попутал, шлемы с головы слетели, когда мы из машины вылазили. Вон они на заднем сидении как упали, так и лежат.
- Ты мне сказки не рассказывай, чай не маленький уже.
- Вы бы лучше, - заговариваю я, - в «Палеолит» кого посерьезней ставили. Задолбали сопляков туда пихать. Они ни бе, ни ме, ни кукареку, только кнопку по любым пустякам жать горазды.
- А кто туда за такие деньги пойдет работать? Вот ты, Виктор, за семьдесят рублей в час туда работать пойдешь?
- Нет конечно.
- Вот и я о том же.
- Может тогда вообще от него отказаться, геморрой же.
- Вам за этот геморрой и платят, так что не скулите, чай не бабы, - Палыч выложил на капот раскрытую тетрадку. – Расписывайтесь давайте в проверке, и дуйте дежурить дальше.
Подмахнув в журнале проверок напротив своих фамилий, мы холодно распрощались с нашим непосредственным начальником, заместителем директора родного ЧОПа.
- Вот ведь Орлы с Соколами гады, могли и предупредить, - возмутился Вася, когда мы вновь оказались в салоне автомобиля.
- Дык, кажись звонили, - я вытянул свой мобильник, старую и верную Нокию 3310. – У нас как раз веселье с пьяными дегенератами было, а у меня на беззвучном режиме стояло. Три раза нам набирали.
- Могли и мне позвонить, - напарник даже и не думает прекращать обижаться на коллег.
- Могли, - соглашаюсь я. И только я собрался засунуть телефон обратно в карман форменной штанины, как он завибрировал в руке. На экране высветился дикий номер из мешанины цифр. Звонили явно из-за границы. – Да!
- Витя, это ты? – доносится до меня голос пьяной Лены, человека, которого после развода я меньше бы всего желал услышать.
- Я. Что случилось? Что с Дашей?
- Похоронили Дашу. Вчера похоронили…
Рабочее название "Детские сердечки"
Глава 1
Еще одна душная, липкая, всё обволакивающая ночь, в которую добропорядочные граждане, накрывшись простынями, пытаются увидеть десятый сон. Но кто сказал, что я добропорядочный? Проклятый десятком бесов, я вынужден скитаться по залитому холодным электрическим светом городу и общаться с дефективными подобиями человеков, по иронии судьбы имеющими все права полноценных граждан нашего любимого государства. Про обязанности, данные подобия, скромно пытаются забыть, если конечно вообще о них знали. Вот и сейчас…
- Руки убери! – верещит субтильный субъект, когда Вася, мой напарник, пытается по-хорошему выдавить его к гардеробу этого уже задолбавшего кафе-рюмкобола с гордым наименованием «Палеолит». – Не трогай меня!
- Уважаемый, - Вася спокоен и обходителен, – я вас не трогаю, а прошу проследовать к выходу. Я вас за руки хватал? Не хватал. Я вас толкал? Не толкал.
- Ты сейчас меня толкаешь!
- Нет, уважаемый, я продвигаюсь к выходу, а из-за того, что вы у меня находитесь на пути, вас приходится отодвигать тыльной стороной ладони и предплечьем. Исключительно, чтобы на вас не наступить и не причинить вам физическую боль и моральные страдания.
- Руки убрал, я сказал! – гражданин хорошего языка после выпитого алкоголя явно не понимает, и продолжает провоцировать конфликт, отталкивая Васины лапищи.
- Да что вы творите! – это подключается «женщина» гражданина, пытаясь прорваться через меня к своему любимому. – Ты чего у меня на пути встал? А ну пошел прочь! – она пытается безуспешно меня обойти, а после неудачи, просто оттолкнуть. Но разница в весе сказывается, и я остаюсь на месте, как впрочем, и она. – Ты же урод! Ты же неудачник! Какой нормальный парень в охране работать будет? Лузер и импотент! Не одна нормальная баба тебе не даст! Пусти, скотина! Я сейчас позвоню, и ты завтра же здесь работать не будешь! Тебя уволят, слышишь?! Ты уволен!
- Вы, это… - включается товарищ субъекта, стоя чуть подальше за «женщиной», - оставьте пацана, он больше не будет. Мля буду!
- А ты сам-то кто такой? – отвечаю я с сарказмом, пресекая очередную попытку особи женского пола, пробиться к своему самцу.
- Я? Я Колян, - немного сбитый с толку произносит товарищ.
- Поздравляю. Но кто ты такой, чтобы верить твоему слову? Нам проще твоего друга отсюда удалить, чем в пятый раз сюда на вызов ехать.
- Оставьте под мою ответственность! – товарищ бил себя в пьяную грудь. – Если Димон накосячит, меня вместе с ним выгоните, слова не скажу!
- Парень, я тебя не знаю, и что стоит твоё слово тоже, - устало повторяю я раз наверное в пятнадцатый за сегодня. - Так что иди обратно за столик отдыхать, и не мешай нам.
- Не указывай мне! – товарищ ерепенится. - Я сам знаю, что делать!
- Слышь, - обращаюсь я к местному охраннику, обычному лопоухому пареньку в синей рубашке с бейджиком на нагрудном кармане, который жмется в стороне у стенки. Ему лет двадцать, от силы двадцать один, видать устроился сюда сразу после армейки, ну или студент. И каким авторитетом он может пользоваться у подвыпивших посетителей этой рюмочной? Правильно – никаким, его попросту шлют на три буквы и продолжают куролесить. Ну а он вынужден «отжимать кнопку», по вызову которой как умалишённые несемся мы и разруливаем ситуацию. Почему мы, а не милиция, тьфу, полиция, которую в любом случае вызывают? Всё просто - мы стоим дешевле. Вневедомственная охрана берет в месяц тысяч двадцать пять, мы тысяч восемь, директор «Палеолита» умеет считать деньги, и плевать он хотел на все наши геморрои, связанные с этим, ведь после оплаты наших услуг – это не его проблемы. И ладно бы эти восемь тысяч мы получали на руки, всё достается директору и по совместительству хозяину ЧОПа, а нам перепадают сущие копейки. Впрочем, меня занесло… - Чего стоишь как истукан, уведи господина обратно в зал, чтобы не мешался.
- Ага, - кивает паренёк и совершает самую распространённую ошибку новичка – хватает подвыпившего субъекта за запястье и пытается его оттащить. Субъект естественно руку вырвал и дернулся на молодого, отчего неожиданно схлопотал от него локтем в челюсть. Резвый парнишка оказывается, далеко пойдёт.
- Да ты ж твою мать! – взревел Вася обреченно, и, ухватив на удушающий своего оппонента, которого только что мирно выталкивал прочь, и который сейчас подорвался на помощь другу, моментально приподнял его так, чтобы ноги свободно болтались над полом, и уже через десять секунд опустил туда бесчувственное тело.
Мне как всегда осталось самое сложное – пьяная дамочка. Бить её нельзя, и она это знает, отчего говна и норова в ней с избытком. Алкозависимая валькирия пытается вцепиться в мои глаза своими накладными когтями, а лицо её, и так не блещущее красотой, обезображивается праведным гневом на мою скромную персону. Но разряд табельного электрошокера творит чудеса и моментально приводит её в чувство.
В итоге три распластанных тела оказались на грязном, замызганном полу рюмочной.
- Млять, как они задрали, - выдыхает напарник. – Ну почему просто не уйти, когда вежливо просят? Нет, блин, нужно показать, кто тут главный. Идиоты с атрофированным чувством самосохранения. Да? Да?! – он склоняется над своим противником, и со всего размаху залепляет ему звонкую пощёчину. – Сволочи, вот так бы взял, и свернул бы им всем шеи. Да?! – новый шлепок, после которого потерявший сознание приходит в себя. Я же, не мудрствуя и не смотря на неудобный бронежилет, павшие тела просто вытаскиваю за ноги на улицу, успевая порадоваться, что женский пол сейчас чаще ходит в джинсах, и не приходится смотреть на получающееся непотребство.
Как только я вытянул на крыльцо немного прифигевшую и обописавшуюся мадам, там же, таща за шкирку её благоверного, появился Василий. Буквально выпнув его наружу, он отошел ко мне с интересом начал наблюдать, за действиями поверженной троицы.
Первым с грязного асфальта поднялся «друг семьи». Немного пошатываясь, он сфокусировал на нас свой взгляд, и, погрозив кулаком, произнес:
- Вам писец! Сейчас я позвоню по телефону, и сюда подъедут двадцать машин. Вас отымеют и высушат, твари!
- Звони, - меланхолично ответил напарник.
- Вы что уроды делаете? - это уже подала голос женщина, кое-как ставшая на четвереньки. – Да я щас ментов вызову, вас же закроют на десятку, не меньше!
- Ага, - я сплюнул. – И еще расстреляют, без права переписки.
- Чо ржоте, козлы. Писец вам, я сказал, - а вот окончательно очухался и придушеный. – Вы же меня чуть не убили, я заяву писать буду. Вызывайте ментов!
- Тебе надо, ты и вызывай, - я вынул пачку сигарет из карманаи и, вытянув одну из них, подкурился от обычной китайской одноразовой зажигалки. - Только ты сначала с другом определись, либо как четкий пацан по понятиям братву вызвать, либо как последний баклан ментам заявление строчить. Выбор за тобой.
- Пацаны не отвечают, - товарищ тщетно уже кого-то пытался вызвонить по мобильному телефону. – Спят кажись. Надо ментов вызывать, чтобы этих гандонов закрыли. А то чо они по беспределу!
- Ребят, - вновь взял я голос, затянувшись. – Подумайте хорошенько, а стоит ли их вызывать, ведь от этого зависит ваша жизнь.
- Козлы безрогие! Вы как на меня руку поднять осмелились! – Женщина была уже на ногах и угрожающе махала на нас своей сумочкой, однако подходить, видимо боялась, как в прочем и её кавалеры. – Да вас за это на зоне опустят! Настоящими петухами сделают, запомните мои слова! – и, обернувшись к своему суженному, добавила. – Зай, вызывай мусоров, я не я буду, если их в камере не отымеют!
- Ну и что вы им скажите? – вновь спокойно и без эмоций произнес Вася. – На вас, дамочка следов нет, у молодого человека вашего тоже следов нет, лишь вон у того, - он кивнул на отошедшего чуть в сторону товарища, - возможно выйдет легкий синячок на подбородке, да и то все подтвердят, что он сам споткнулся, и об стену стукнулся. Так что в пролёте вы, как та самая муха.
- Зай, я сказала, что засажу их, значит засажу! Всеки мне!
- Чо?
- Всеки мне, чтоб синяк на пол лица был! Мусорам скажем, что это они, и уж тогда эти твари точно не отвертятся!
- Ну, раз ты так просишь, - и гражданин без тени сомнения врезал по лицу своей дамы сердца кулаком. Женщина тут же рухнула как подкошенная, но буквально через пару секунд снова стояла на ногах.
- Всё! – радостно верещала она. – Манда к вам пришла волосатая! Вас точно закроют.
- А теперь девушка посмотрите вот сюда, - я ткнул пальцем под потолок навеса над крыльцом. – Тут вас снимает скрытая камера, на которой отчетливо видно, как вас собственный парень лупцует. Так что идите по домам, да по добру-поздорову.
- Мы вас найдем!
- Обязательно найдете, а пока идите домой отсыпаться!
- Мы точно найдем, и писец вам!
- Обязательно, и непременно. А пока до свидания. Не скажу, что знакомство было приятным.
- Сволочи. Твари. Козлы, – под такие эпитеты в наш адрес эта троица, шатаясь, побрела прочь от этого злачного «Палеолита».
- Слышь, молодой, - Вася обратился к местному охраннику, весь разговор простоявшему в дверях, - можешь опять в зал вернуться. И пожалуйста, по пустякам кнопку не отжимай. А то психанем, и постреляем тут всех нахрен. Зря, что ли нам пистолеты выдали? Ну давай, не прощаемся.
Я кивнул пареньку, и, затушив сигарету, двинул вслед за напарником до стоящей неподалеку служебной машины – обычной вазовской Гранты, выкрашенной в идиотские цвета нашей охранной канторы. Василий без разговоров плюхнулся на штурманское место, ну а я занял уже привычное место водителя. Крутить баранку мне нравилось, а уж по ночному городу и подавно, нет того трафика и суеты, что царит днем, всё более чинно и спокойно. Свет уличных фонарей, бездонное звездное небо, и вечно одинокая луна – что еще нужно?
Машина завелась с полтычка, пристегнув ремень, я начал выруливать с прикафешной стоянки, и, открыв окно на своей двери по максимуму, вдавил педаль газа до упора, отправляя свой болид к точке постоянного ожидания, где мы должны находиться, когда нет вызовов.
- Чего так разогнался? Чай не на пожар, - флегматично заметил напарник.
- Да так свежий ветер лицо приятно обдувает. Попробуй. Тебе понравиться.
- Нафиг. Так и заболеть не долго, - отвечает Вася, но окно всё же открывает. – Пять часов смены осталось, скоро ли уже ночь пролетит, а там трое суток отдыха.
- Кому отдых, а кому еще два дня горбатиться, - кисло замечаю я.
- Завязывал бы ты со своими пластиковыми окнами. Всех денег не заработаешь, а здоровье оно такое - хрен угробленное восстановишь.
- Не, сутки отосплюсь, и два дня нормально отпашу, не переживай.
- Да на тебе же лица нет, - напарник укоризненно поглядел на меня, - ты за год осунулся весь, килограмм на пятнадцать похудел, не меньше.
- Ты же знаешь - мне деньги нужны, - отмахнулся я.
- Знаю, знаю, в Дашке всё дело. Ты хоть до неё дозвонился?
- Нет, два месяца уже от Ленки добиться не могу. То она в спецшколе, то в летнем лагере, то на экскурсию недельную уехала.
- И чего думаешь?
- А ничего не думаю. Через две недели отпуск, все документы готовы, сяду на самолёт и к дочери.
- Хорошее дело, - стоило ему только это проговорить, как тут же зашипела автомобильная радиостанция.
- Беркут Центру, Беркут Центру.
- Беркут на связи, - ответил в снятую тангетку Вася.
- Сработка в третьем «Калейдоскопе».
- Приняли, выезжаем, - тангетка вернулась на место, а ко мне была обращена ритуальная фраза. – Гони детка!
- Гоню! – ответил я, круто выкручивая руль и входя в резкий поворот. Пять минут с момента вызова пошло, и я должен был уложиться.
Перекрестки мелькали один за другим, длинные, узкие и плохо освещённые улочки пролетали мимо, и вот наша Гранта выпархивает к продуктовому магазину Колейдоскоп, встав как вкопанная перед самым входом.
На первый взгляд всё цело, но инструкция требует того, чтобы все окна на предмет повреждений были осмотрены, поэтому мы с напарником, выбравшись из автомобиля и вооружившись тяжелыми фонарями-дубинками, начинаем обходить фасад по кругу. Все окна целы, двери дебаркадера и запасного выхода закрыты. Ложный вызов, неприятно, но такое периодически случается. Сейчас нужно доложить на базу, что всё хорошо и выдвигаться к точке ожидания, в надежде, что до утра будет спокойно, и мы хотя бы немного за сегодня поспим.
Только мы вернулись к своему автомобилю, как из-за угла ближайшего здания в нашу сторону вышел невысокий, но крепкий мужичок, лысый, как колено, и с мохнатой щеточкой усов под носом.
- Палыч, опять проверка! – вырывается у Василия, когда он замечает его.
- Молодцы, за три двадцать успели. Но только почему вы каски не надели? Непорядок…
- Палыч, ты сам-то пробовал их носить? – замечаю я. - Через час шея отекает, ни вздохнуть ни перднуть.
- Положено по инструкции, значит должны исполнять. Хорошо, что хоть бронежилеты снять не додумались, как Соколы с Орлами. С них за это двадцать процентов премии вычтется, а вам за каски всего лишь пять.
- Палыч, будь человеком! – взмолился Василий. – Бес попутал, шлемы с головы слетели, когда мы из машины вылазили. Вон они на заднем сидении как упали, так и лежат.
- Ты мне сказки не рассказывай, чай не маленький уже.
- Вы бы лучше, - заговариваю я, - в «Палеолит» кого посерьезней ставили. Задолбали сопляков туда пихать. Они ни бе, ни ме, ни кукареку, только кнопку по любым пустякам жать горазды.
- А кто туда за такие деньги пойдет работать? Вот ты, Виктор, за семьдесят рублей в час туда работать пойдешь?
- Нет конечно.
- Вот и я о том же.
- Может тогда вообще от него отказаться, геморрой же.
- Вам за этот геморрой и платят, так что не скулите, чай не бабы, - Палыч выложил на капот раскрытую тетрадку. – Расписывайтесь давайте в проверке, и дуйте дежурить дальше.
Подмахнув в журнале проверок напротив своих фамилий, мы холодно распрощались с нашим непосредственным начальником, заместителем директора родного ЧОПа.
- Вот ведь Орлы с Соколами гады, могли и предупредить, - возмутился Вася, когда мы вновь оказались в салоне автомобиля.
- Дык, кажись звонили, - я вытянул свой мобильник, старую и верную Нокию 3310. – У нас как раз веселье с пьяными дегенератами было, а у меня на беззвучном режиме стояло. Три раза нам набирали.
- Могли и мне позвонить, - напарник даже и не думает прекращать обижаться на коллег.
- Могли, - соглашаюсь я. И только я собрался засунуть телефон обратно в карман форменной штанины, как он завибрировал в руке. На экране высветился дикий номер из мешанины цифр. Звонили явно из-за границы. – Да!
- Витя, это ты? – доносится до меня голос пьяной Лены, человека, которого после развода я меньше бы всего желал услышать.
- Я. Что случилось? Что с Дашей?
- Похоронили Дашу. Вчера похоронили…