От американской редакции. С тех пор, как в 1975 году начал выходить в свет журнал «Soldier of Fortune», освещение в средствах массовой информации США повседневной деятельности и боевых операций американских вооруженных сил поднялось на качественно новый уровень. Сегодня не считается чем-то необычным появление даже в объемных еженедельниках статей о том, как американские солдаты, преодолевая трудности, делают порученное дело. Но ведь так было не всегда. Бывали времена, особенно после Вьетнама, когда пресса неуважительно относилась к американскому солдату. О военных если и писали, то в основном тогда, когда хотели их в чем-то обвинить.
SOF всегда занимал иную позицию. Мы знаем, какие трудности выпадают на долю тех парней, которые непосредственно участвуют в боевых операциях, с каким усердием они делают свою работу, вкладывая в нее весь свой опыт. Многие сотрудники журнала побывали в их шкуре.
Это не значит, что мы стараемся не замечать ошибок, которые совершаются военными, но это означает, что мы на своих страницах публикуем материалы об их триумфах, а не только о трагедиях. Мы рады, что в юбилейном номере нашего журнала имеем возможность рассказать об одном из таких триумфов устами нашего постоянного корреспондента, который взял себе за правило отправляться туда, где находятся наши солдаты, даже если это такие чертовы дыры, как Гаити и Сомали.
В баках самолета, который пилотировал капитан Томас Хэнфорд, еще оставалось топливо, поэтому он продолжал боевое патрулирование над Боснией и пытался связаться с наземным командным пунктом, используя одну из старых радиочастот. В шлемофоне послышались подозрительные щелчки, затем внезапно раздался голос:
— Я — «Бэшер-52». — Повторите, правильно ли я понял, это — «Бэшер-52»?
— Я — «Бэшер-52». Я жив.
— Повторите снова, «Бэшер-52», слышу вас плохо, не могу разобрать. Я — «Бэшер-11».
— Я — «Бэшер-52»!!!
— Понял, ты жив! «Бэшер-52», сиди тихо...
В том, что капитан Скотт О`Грейди жив, сомневались вплоть до 2 августа. 8 июня, когда он установил радиосвязь со своим ведомым, что дало толчок сенсационной цепочке событий. Согласие на проведение операции по его спасению было получено с молниеносной быстротой: заявка прошла по всем командным инстанциям к адмиралу Лейтону Смиту в Лондон и обратно в штаб 24-го экспедиционного отряда морской пехоты США, где полковник Мартин Берндт получил разрешение на операцию в 02.30.
Вскоре пришло время действовать специальному подразделению Корпуса морской пехоты США численностью 41 человек, которое именовалось «Тактическая группа эвакуации авиационной техники и спасения экипажей» (Tactical Recovery of Aircraft and Personel Team — TRAP). Руководитель операции подполковник Крис Гюнтер и первый лейтенант Мартин Веттерауэр, отвечавший за безопасность на земле, обсудили вопрос, с чем они могут столкнуться на земле. «Мы рассмотрели два возможных сценария, — сказал Гюнтер, — но мы предусмотрели все, от возможности того, что летчик находится в лесу и тогда придется поднимать его на борт вертолета с помощью лебедки, до ситуации, когда он вынужден убегать от преследователей, спасая свою жизнь».
Оставался невыясненным еще один вопрос; насколько близко спасатели сумеют подобраться к О`Грейди? «Больше всего я опасался, что мы не сумеем отыскать капитана О`Грейди, что либо его уже поймали сербские солдаты, либо он настолько запуган, что не сможет выйти к месту, где мы могли бы его забрать», — признался Берндт.
Но, благодаря тому, что Америка располагает неисчислимым множеством источников разведывательной информации, Берндт был достаточно хорошо осведомлен об основных системах оружия противника, которые могли создать проблемы при выполнении данной операции. Как только была определена задача и проведена оценка противника, группе TRAP для проведения конкретной операции были выделены средства усиления.
Для непосредственного сопровождения двух транспортно-десантных вертолетов СН-53Е «Супер стэллиок» (позывные — «Дэш-1» и «Дэш-2»), на которых должны лететь морские пехотинцы из группы TRAP, были выделены два вертолета огневой поддержки AH-1W «Супер кобра» и четыре самолета вертикального взлета и посадки AV-8B «Харриер-2». Сверху морских пехотинцев будут прикрывать и обеспечивать еще 40 самолетов, в том числе: истребители и штурмовики F/A-I8D «Хорнет» авиации Корпуса морской пехоты США; самолеты-истребители танков А-10 «Вартхог» ВВС США с авиабазы Авиано, Италия; а также самолеты радиоэлектронной борьбы ЕА-6В «Праулер» авиации ВМС США с авианосца «Рузвельт». Также должны быть подняты в воздух на случай необходимости оказать поддержку самолеты радиоэлектронной борьбы EF-Ш ВВС США.
С базы Бриндизи, Италия, в помощь морским пехотинцам на вертолете вылетела резервная группа военнослужащих сил специального назначения армии США.
В дополнение к многочисленной армаде сильновооруженных самолетов и вертолетов, которые должен вывести в назначенные им точки оператор самолета дальнего радиолокационного обнаружения и наведения системы «Авакс» НАТО, на палубе десантного корабля ВМС США «Кеарсардж» находилось дополнительное количество морских пехотинцев на случай, если группа TRAP нарвется на противника и будет вынуждена с боем выходить с территории Боснии, «У меня на палубе были ракетные комплексы «Си Спэрроу»/«Си Хок» и усиленный взвод морской пехоты со всем своим вооружением, готовые прийти на помощь, если группа TRAP окажется в затруднительном положении, — говорил Берндт, — а также и усиленная рота морской пехоты, которая тоже обладала необходимыми боевыми возможностями для выполнения подобного задания».
Берндт принял решение самому отправиться на операцию, чтобы на месте координировать действия по поиску и спасению. Почему командир экспедиционного отряда морской пехоты, представленный к званию «бригадный генерал», предпочел рисковать своей жизнью, участвуя в операции такого рода, когда в его распоряжении находились офицеры с менее высоким званием? «А почему бы нет? Я думаю, вопрос должен быть поставлен именно так», — ответил Берндт. Он считает себя главным вдохновителем и выразителем мнения своего воинского формирования, которое зарабатывает себе на жизнь, выполняя задания подобного рода. «Я пришел к выводу, что мне необходимо быть с ними. Все было просто», добавил Берндт. Берндт и ранее бывал под огнем, он чувствовал, что его людям нужна твердая рука на руле, для успокоения нужен человек, который не растерялся бы, попав под огонь. Те, кто служит под началом Берндта, говорят, что этот командир предпочитает лично вести своих подчиненных на опасное задание. Он хочет быть там, где разворачиваются главные события.
Берндт отправился в Боснию, «зарядив ружье на медведя». Он объяснил: «Трудно контролировать действия солдата, который входит в состав очень маленького подразделения, или, быть может, является солдатом-фермером». И поэтому группе TRAP придали вертолеты огневой поддержки, истребители/штурмовики и самолеты-истребители танков А-10. Но Берндт не испытывал беспокойства, он оценил степень риска и полагал, что у него достаточно сил и средств, чтобы выполнить задачу. Гюнтер сказал, что группа TRAP могла бы оставаться на земле в Боснии в течение двух часов и, если потребуется, вести бой с крупными силами противника.
Группы TRAP предпочитают действовать ночью.
Именно к ночным операциям они готовятся, но Берндт не мог им этого позволить. Силы и средства поддержки, выделенные для решения данной задачи, могли бы прибыть на место до рассвета, но при этом пришлось бы отказаться от использования многих резервных возможностей. А без резерва, как считал Берндт, риск становился слишком большим. Вот почему самолеты и вертолеты основной спасательной группы поднялись в воздух н 1)5.00 и в течение 45 минут кружили вокруг корабля «Кеарсардж», когда из Италии прилетели обеспечивающие самолеты. Никто не хотел ждать еще 12 часов, пока наступит темнота, поэтому было решено проводить операцию в светлое время суток.
Спасательная группа быстро преодолела 87 мор. миль (161 км) до последнего известного места сбитого летчика. Примерно за 5 мор. миль (9 км) до последнего известного места, где прятался летчик, два вертолета «Супер стэллион» были вынуждены обойти стороной довольно большой город, находившийся в глубокой долине, тогда как два вертолета «Супер кобра» пролетели в густом тумане рядом с горами. «Туман был обоюдоострым оружием. С одной стороны, он маскировал шум, когда мы подлетали к точке, где предполагалось забрать сбитого летчика, а с другой стороны, — мешал нам видеть, куда мы летим», — сказал Гюнтер.
«Бэшер-52», вижу тебя
В 06.12 О`Грейди установил радиосвязь с вертолетами спасательной группы, но лежавший под ними густой туман снижал видимость до нескольких сотен футов (1 фуг равен 0,30 м) Гюнтер беспокоился, что туман может вынудить их прекратить выполнение задания. Когда «Дэш-1» и «Дэш-2» подлетели к зоне посадки, им пришлось снижаться, воспользовавшись крохотным разрывом в облачности. Площадка, где предполагалось садиться, была почти полностью укрыта туманом.
«Посадочная площадка была очень маленькой». — говорил потом командир вертолета «Дэш-2» капитан Поль Фортунато. По его оценке, диаметр посадочной площадки не превышал 100 футов (30 м), чего едва хватало для совершения горизонтального маневра. Тем не менее Фортунато мягко посадил свой вертолет. Видимость была такой плохой, что его «Супер стэллион» приземлился прямо на большой камень и изгородь из колючей проволоки, что помешало командиру корабля опустить заднюю аппарель, чтобы высадить состоявшую из 20 человек группу обеспечения безопасности. Фортунато пришлось чуть приподнять вертолет и отойти и сторону. «Дэш-1» приземлился на другой крохотной посадочной площадке, тоже прямо на колючую проволоку, но все кончилось благополучно.
«Я должен отметить пилотов вертолетов «Супер стэллион». Они совершили практически невозможное. Когда мы спускались, казалось, что места для приземления нет, но они умудрились как-то протиснуться между деревьями», — говорил командир одной группы обеспечения безопасности Кристофер Уайт.
Лейтенант Всеттрауэр, командовавший другой группой обеспечения безопасности в составе 20 человек, которая летела на вертолете «Дэш-1», сразу же после приземления покинул вертолет через заднюю аппарель, организовал круговую оборону и направился в сторону желтого дыма, испускаемого дымовой шашкой, которую пилот одного из вертолетов огневой поддержки «Супер кобра» сбросил на место, откуда О`Грейди выпустил сигнальную ракету, чтобы обозначить себя. Пробираясь сквозь кустарник, Веттрауэр и его люди нашли дымовую шашку.
Внезапно из кустарника выскочил О`Грейди и, как кролик, удирающий от собак, рванул прямо к вертолету «Дэш-1». «Я никогда не забуду сцену, увиденную мною: бегущий через кусты О`Грейди... лицо в поту... шестидневная борода... в руке пистолет, — вспоминал Гюнтер. — Я отметил про себя, что он хорошо выглядит и довольно быстро движется для человека, который провел на земле шесть суток».
Когда сержант-майор Анхель Кастро-младший увидел, что человек, которого он прилетел спасать, направляется в его сторону, то приказал всем оставаться в вертолете. Но сержант Скотт Фейстер уже поставил на предохранитель свое оружие, выпрыгнул из вертолета через дверь командира корабля с правой стороны кабины и теперь бежал навстречу О`Грейди.
«Я хорошо помню, как он бежал к нам через полянку, на голове у него была оранжевая панама из аварийно-спасательного комплекта, он размахивал пистолетом «Беретта» и что-то бормотал, — вспоминал Фейстер, которому пришлось физически разоружить О`Грейди. — Мне было неприятно ударить офицера, но я все-таки ударил его по правой руке, чтобы выбить из нее пистолет». Затем Фейстер помог враз ослабевшему О`Грейди дойти до вертолета и усадил его на сиденье. «Я так спешил посадить его в вертолет, что поднял его на руки и забросил в гpyзовой отсек», — сказал Фейстер. Когда ему напомнили, что он мог сломать ОТрейди шею, Фейстер рассмеялся: «Ну, я тогда об этом даже не подумал. Было бы ужасно сделать подобную вещь человеку, который провел шесть суток на территории противника».
Прежде чем самому взобраться в вертолет, Фейстер бегом вернулся к месту, где он разоружил О`Грейди, и подобрал его пистолет. «Его, вероятно, обвинили бы в утрате оружия, если бы мы оставили этот пистолет на посадочной площадке», — сказал Фейстер.
Как только спасенный летчик оказался внутри вертолета, сержант-майор Анжель Гомез пристегнул его к сиденью ремнями, надел ему на голову противоударный шлем и подготовился к взлету. «Когда я его усаживал, он сказал «Спасибо», а потом многократно повторял это слово», — вспоминал Гомез.
О`Грейди промерз, его организм был сильно обезвожен, а вся его одежда насквозь промокла. У него началась гипотермия, и он сильно дрожал. Гомез схватил теплую куртку Берндта и надел ее на О`Грейди. Когда они поднялись в воздух, Гомез дал спасенному летчику флягу с водой. О`Грейди припал губами к фляге, почти опустошив ее за один глоток.
Когда его спросили, хочет ли он есть, он утвердительно кивнул, и ему дали продовольственный паек. «Однако он смог проглотить всего пять-шесть ложек рагу из цыпленка», — сказал Гомез. После шести суток, в течение которых О`Грейди питался лишь травой да насекомыми, его желудок сократился.
Летчик все еще дрожал, и ему передали одеяло. Гомез дал ему также перчатки и приказал двум молодым морским пехотинцам сесть по бокам, чтобы ему было как можно теплее. Температура в кабине вертолета была около 7,7°С, поскольку через две бойницы для пулеметов в кабину задувал ветер.
«Поначалу, когда он попал в вертолет, он плакал, — сказал младший капрал Поль Брюс. — Это не была одинокая слезинка. Грудь его периодически вздымалась от сдерживаемых рыданий. Он был так счастлив, что остался жив. Так благодарен. Так рад, что его спасли».
В воздухе зенитные ракеты
Если полет в Боснию прошел без происшествий, то полет обратно оказался не таким спокойным. Когда основная спасательная группа оставила позади окутанные туманом горы и оказалась над равниной, которая простиралась вплоть до побережья, вертолеты стали видимыми и уязвимыми. До домов оставалась еще добрая треть дистанции, когда по ним открыли огонь из зенитных пушек и стрелкового оружия.
«Я увидел, как по нам выпустили переносную зенитную ракету SA-7 советского производства, — сказал второй пилот капитан Джим Райт. — Она винтом летела в нашу сторону с левого борта. Фортунато и Берндт также видели ракету, которая пролетела мимо. Еще по меньшей мере одна такая ракета была выпущена по вертолетам «Супер стэллион».
Летчики вертолетов «Супер кобра», которые занимали позиции на 5 и 7 часов позади вертолетов «Супер стэллион», имели барабанные установки для стрельбы сигнальными или осветительными ракетами.
Они засекли дымовой след еще одной пущенной по вертолетам зенитной ракеты, но не стали атаковать сербских зенитчиков. Им была поставлена задача сопровождать О`Грейди и обеспечить его безопасное возвращение на корабль. Летчики из состава основной спасательной группы могли выполнить данную задачу наилучшим образом, используя скорость и маневренность своих машин.
Фортунато и майор Уильям Тарбаттон, который пилотировал второй вертолет «Супер стэллион», начали пускать осветительные ракеты и выполнять резкие противозенитные маневры, чтобы уклониться от зенитных ракет и огня с земли. «На пути в Боснию мы летели на высоте около 200 футов (60 м) над хвойным лесом, — сказал Фортунато. — Но мы летели... значительно ниже, когда возвращались домой».
Фортунато и Тарбаттон летели также быстрее. Гели во время полета в Боснию скорость составляла около 120 мор. миль/ч (222 км/ч), то при возвращении на «Кеарсардж» они летели над макушками деревьев со скоростью 175 мор. миль/час (324 км/ч), надеясь уклониться от огня сербских зенитчиков.
«Мы бросали свои вертолеты из стороны в сторону, постоянно вводя их в вираж, — сказал Брюс, позднее признав, что полет был ужасен. — Это был самый изнурительный и тяжелый полет в моей жизни». Находившиеся в кабинах вертолетов ящики с боеприпасами с грохотом перекатывались с места на место, а пара морских пехотинцев набила себе шишек на голове, когда Фортунато и Тарбаттон совершали свои цирковые трюки, чтобы сбить наводку зенитных пушек.
Оба вертолета получили несколько пробоин от огня стрелкового оружия. Одна из пуль попала в переднюю кромку лопасти несущего винта вертолета Тарбаттона. Другая пуля угодила в хвостовой винт вертолета Фортунато. По меньшей мере еще одна пуля пробила хвостовую аппарель и после рикошета в грузовом отсеке ударила во флягу сержант-майора Гомеза.
«Когда капитан Фортунато раскачивал вертолет туда-сюда, я почувствовал, что что-то ударило меня в спину», — сказал Гомез, — но не придал этому значения, пока капрал Артур Пархам не протянул ему расплющенную пулю. Не моргнув глазом, Гомез отдал пулю обратно молодому морскому пехотинцу. «Сохрани это на память, — прокричал он. — Подумаешь, большое дело».
Сидевшие в кабинах вертолетов морские пехотинцы дергались на своих местах во все стороны, когда Фортунато и Тарбаттон вдруг резко взмывали вверх, чтобы перескочить линию электропередачи, а затем так же резко бросали машины вниз, поближе к матушке-земле, на случай, если кто-то еще на земле захочет сделать по ним выстрел.
Сидевший за пулеметом правого борта Фейстер получил от Фортунато разрешение открыть огонь по двум позициям зенитной артиллерии. Фейстер, которому не довелось сделать ни одного выстрела во время операции «Буря в пустыне», выпустил из своего пулемета калибра .50 (12.7 мм) очередь в 5 — 10 патронов по зенитным пушкам, когда пролетал почти вровень с ними. «Я видел летевшие в нашу сторону трассирующие снаряды, но мы пронеслись мимо с такой скоростью, что они (сербы) не сумели в нас попасть».
Фейстер сказал, что сумел разглядеть множество стволов автоматического стрелкового оружия, которые выцеливали его, когда он с ревом проносился мимо: «Не думаю, что я в кого-нибудь попал, но готов поспорить, что огонь моего пулемета заставил их пригнуть головы на то время, которого нам хватило, чтобы выскочить из зоны обстрела».
«Мы избежали серьезных боевых повреждений благодаря выдающейся координации действий экипажей вертолетов, — сказал Райт. — От пулеметчиков и от меня, сидевшего в носовой кабине, к «Тьюне» (позывной Фортунато) непрерывно поступала тактическая информация. Мы наблюдали, откуда по нам стреляют, и в большинстве случаев сумели избежать попаданий».
О`Грейди сжал зубы, пока вертолет летел прямиком к кораблю. Сидевшие у него по бокам морские пехотинцы, которые пытались его согревать своими телами, лишь бросали на него взгляды и время от времени говорили ему, что он находится с морскими пехотинцами и что все будет в порядке.
Когда Берндт обернулся на откидном сиденье между первым и вторым пилотами вертолета, чтобы взглянуть на своего пассажира, которому вскоре суждено было стать знаменитостью, О`Грейди поднял взор на командира экспедиционного отряда морской пехоты, улыбнулся и выбросил вверх большой палец.
«Я тогда понял, что с ним все о'кей», — сказал Берндт. Задача была выполнена.