Перед князем Аваловым возникла военная необходимость ликвидировать угрозу своему левому флангу. 8.10.1919 г. он тодал приказ к наступлению на Ригу. Для наступления были сформированы три боевые группы.
1. ГЛ под командованием капитана 1-го ранга Зиверта должен был наступать через Кеккау на Торенсберг.
2. ЖД под командованием майора Бишофа должна была через Янсон пробиваться прямо на Ригу.
3. Корпус имени графа Келлера под командованием самого князя Авалова должен был атаковать Ригу через Шлок (Слоку).
Бригада Вырголича, усиленная несколькими мелкими германскими отрядами, обеспечивала прикрытие правого фланга наступающей армии. Прикрытие левого фланга обеспечивал русский отряд Билинского, усиленный бронепоездом.
2-й пехотный полк ЖД наступал вдоль Рижского шоссе, 3-й пехотный полк - на Бонде, 1-й пехотный полк - на Шварценгоф. В качестве дивизионного резерва оставались кавалерийский полк и егерский батальон. Все сложности рельефа местности были известны по предыдущему, успешному наступлению на Ригу. Погодные условия были неблагоприятными - проливной дождь и сильный, налетавший резкими порывами ветер с востока. Оборону Риги возглавил лично прибывший в Латвию французский генерал Ниссель. Рижский гарнизон был усилен свежей эстонской дивизией. Хорошо вооруженный и обученныйАнтантой противник засел на сильно укрепленных позициях, «ощетинившись жерлами орудий, пулеметными глотками, штыками дивизий и корпусов». ГЛ в ходе ожесточенного, кровопролитного боя взял Кеккау. Батальону Бертольда удалось взять Янсон, а 3-му пехотному полку под командованием капитана Гивица - взять штурмом мызу Рудзе. С наступлением ночи во фланг и в тыл Бертольду под Тюрингсгофом ударили латышские танки и бронепоезд. Он ухитрился вырваться из огненного кольца в западном направлении, но был вынужден оставить на поле боя 27 раненых и одного унтер-офицера санитарной службы. Все эти 28 добровольцев, попавшие в лапы озверевших латышей, были после жестоких пыток забиты насмерть кузнечным молотом. 9.10.1919 г. ЖД перегруппировалась. 1-я рота 1-го пехотного полка закрепилась в Шварценгофе, 2-й пехотный полк занял Янсон, а на правом фланге 2-я и 3-я роты 3-го пехотного полка совместно с егерским батальоном и 1-м русским стрелковым полком атаковали Торенсберг. Вечером того же дня 2-я рота 3-го пехотного полка и Баденский штурмовой батальон под командованием ротмистра Крауссе д’ Ависа ворвались в это предместье Риги. 10 октября германские добровольцы Западной Армии очистили от латышских войск все предместье Торенсберг. Части ЖД и ГЛ приготовились к решающему штурму, захвату мостов через Двину и вступлению в Ригу. Тем временем русские части на левом фланге заняли Дален, большой остров на Двине между Болдераа и Динамюнде. Т.о. весь западный берег Двины оказался под контролем Русской Западной Добровольческой армии. До оперативной цели наступления, города Риги, было, казалось, рукой подать. У многих добровольцев ЖД еще был в памяти победный день 22 мая, когда они, совместно с русскими частями и Балтийским ландесвером, освободили от большевиков этот древний ганзейский город, одну из драгоценнейших жемчужин в короне Российской Империи.
Вероятно, тот радостный день запомнился им таким, каким описал его в своей повести «Кадет» Леонид Зуров, который юношей по долгу совести вступил в Белую армию и участвовал в освобождении Риги.
«- Белые в городе! — донесся отчаянный крик скакавшего во весь опор ординарца...
Наши! - радостно крикнул Митя.
Женщина подбежала к окну...
Что вы? - нервно засмеявшись, сказала она по-русски и прижала руку к сердцу.
Несколько солдат в немецких касках шли посередине дороги и изредка прикладывали к плечам винтовки. За ними несли на руках пулемет. Тахали выстрелы. Колонна шла сзади. Солдаты остановились у Окружного суда. Из здания кто-то выбежал, за ним погнались и закололи его ударом в спину. Мальчики выбежали на улицу. Еще метался на бульварах самокатчик, делая круги, но, сбитый выстрелом, свалился у собора и остался недвижим, а у лежащей на земле машины кружилось колесо. Вдалеке незнакомые люди часто перебегали через дорогу, ложились, и тогда эхо выстрелов тупо отскакивало от стен. Солдаты в касках побежали туда. Впереди них шел совсем еще мальчик. Он останавливался, смотрел в бинокль, потом, взмахнув рукой, бросился вперед. В переулке кучка солдат затопталась на месте, прокричала и побежала дальше. На тротуаре осталось два трупа. Аэроплан выпустил не то серебряный шар, не то ракету. Квартал был занят.Митя со Степой подбежали к пулемету, стоявшему в конце бульвара. Степа, говоря что-то по-немецки, жал солдатам руки, а потом сел верхом на пулемет и, размахивая руками, что-то запел. По улицам бежали, смеясь и плача, люди...Мальчишки на Эспланаде подожгли революционные арки, и они горели ярким высоким пламенем. К гипсовой статуе Карла Маркса поднесли жердь и, ударив статую под подбородок, снесли хрупкую белую голову...Немцы подходили. Их колоннен-вагены солидно громыхали. Немцы шли, увешанные снаряжением, куря огромные сигары, и ели куски хлеба, намазанные медом. Дамы их обнимали, целовали и предлагали им кофе. Немцы кивали головами, прихлебывали из кружек и снова затягивались сигарным дымом. На тротуарах лежали убитые с лицами, закрытыми фуражками... В город вступили русские части. Они повели наступление с утра, от Кальнецемского моста, где на пулеметной горке были расположены их позиции. Русские разведчики, отыскав тропу, идущую через ржавое болото, вывели по ней на грунтовую дорогу ударный отряд ландесвера. Латышские части пошли по открывшейся дороге прямо на город, а по Митавскому шоссе двигалась немецкая Железная дивизия. Аэропланы держали связь.
Еще было светло. Солнце начинало заходить, германские часы показывали цифру пять, а большевицкие восемь, когда отряд, миновав затихший форштадт, вышел к мосту.
- Русские идут!..русские идут! - послышались крики из толпы. На темно-гнедом коне ехал князь, худощавый, длиннолицый, по-гвардейскому отдавал толпе честь, улыбался, слегка обнажая зубы и, задергивая голову, весело кричал командиру русской роты, коренастому капитану:
- Климент Петрович! А! Как нас встречают?
Полнолицый капитан, с опущенными вниз усами, мелко и рассыпчато в ответ засмеялся и, посмотрев на толпу, прищурил глаза.
- Изголодались! - крикнул он.
Рядом с ним шел адъютант отряда, высокий офицер. Эскадрон дробил копытами настилы моста. Отряд веселых добровольцев, одетых в немецкую форму с русскими погонами на плечах и двуглавыми орлами на касках, шел бодро. Солдаты перекликались с горожанами и раздавали им сигареты. Исхудалая женщина, признав в молоденьком добровольце своего сына, шла рядом с ним, держа его за рукав. Черноглазый капитан, ехавший верхом, играл на блестевшем на солнце кларнете веселый марш, добровольцы подпевали, колотили ложками по манеркам, а посредине роты митавский волонтер нес трехцветный флаг, взятый из своего дома...»
В то время, как 11-я рота 1-го пехотного полка перешла Двину по Любекскому мосту и закрепилась на восточном берегу, Бишоф неожиданно послал связных во все вовлеченные в бой подразделения с приказом прекратить наступление. Была отозвана на западный берег и только что закрепившаяся на восточном берегу 11-я рота лейтенанта фон Борриса. Добровольцы, видевшие долгожданную, а теперь — ускользавшую от них на глазах цель своего наступления, отказывались что-либо понимать. Они на чем свет стоит ругали «высшее начальство», отдавшее этот «нелепый» приказ, но все-таки подчинились. Прошло всего несколько дней - и правота командира ЖД, руководствовавшегося каким-то непостижимым военным инстинктом, была доказана со всей убедительностью.Майор Бишоф приказал отступить, руководствуясь как политическими, так и тактическими соображениями.
1. Политические соображения заставляли его любой ценой избежать угрозы суверенитету Латвии, который в результате не подготовленного политически захвата Риги мог быть поставлен под вопрос, ибо Латвия практически стала бы сферой безраздельного влияния русского Центрального Совета Западной России. Ввиду отсутствия предварительных попыток политического зондажа вопроса о будущем статусе Латвии Антанта непременно воспользовалась бы этим как поводом для военного вмешательства. А ведь командование Западной добровольческой армии планировало посредством наступления на Ригу всего лишь склонить латвийское правительство к военному сотрудничеству с русской Западной армией.
2.Военные соображения сводились к тому, что овладение Ригой не имело бы решающего значения для планировавшегося похода вглубь России, конечной целью которого было провозглашено взятие Петербурга с последующим освобождением Москвы от большевиков. Наличных сил все равно не хватило бы для наступления вглубь России и одновременного удержания линии фронта против латышей (и пришедших к тем на выручку эстонцев) восточнее Риги. Все снабжение должно было бы осуществляться через рижские мосты, находившиеся под постоянной угрозой нападения английского флота (как в свое время в июле месяце). В то же время оборонительные позиции на западном берегу Двины были весьма удобными с точки зрения возможности удержания их наличными силами, выжидая возможного улучшения обстановки в будущем. На северном участке фронта русский 1 -и стрелковый полк генерала Билинского 12.10.1919 взял штурмом Динамюнде. Однако уже 14 октября противник выбил русских добровольцев с двинского острова Дален. Впрочем, незамедлительная контратака егерского батальона под командованием старшего лейтенанта Бюхнера ликвидировала этот прорыв.
В ходе боев за Ригу стала проявляться все нараставшая нехватка боеприпасов, военного снаряжения, медицинского имущества и перевязочных средств. Основная причина этой нехватки заключалась в очередном ужесточении контрольно-пропускного режима на германо-прибалтийской границе, введенного берлинским правительством 10.10.1919 г. В результате какое бы то ни было снабжение оперировавших в Прибалтике белогвардейских войск прекратилось. И, наконец,19.10.1919 г. в полной мере оправдались и наихудшие опасения Бишофа. В устье Двины вошло соединение английских военных кораблей (под латвийским флагом) под командованием британского адмирала Коэна. 9 английских кораблей открыли артиллерийский огонь по Болдераа и Динамюнде. Своим артиллерийским огнем британская эскадра разметала русских пластунов Авалова-Бермондта и» облегчила латышской пехоте взятие Динамюнде. Одновременно другие британские военные корабли под Либавой обстреляли позиции добровольческого корпуса фон Плеве, роты которого уже почти очистили город от латышских войск.
Балтийский крест
Эта помощь пришла в самый последний момент и совершенно неожиданно. «Добровольческий штурмовой отряд Росбаха» в составе 1200 штыков и сабель под командованием старшего лейтенанта Росбаха в нарушение приказа министра рейхсвера 31.10.19 г. перешел границу у Таурог (Тауроггена). Поскольку Росбаху было отказано в предоставлении железнодорожного транспорта, он привел свой отряд на фронт пешим порядком и не поспел к началу контратаки на Динамюнде, запланированной майором Бишофом. Тем не менее, росбаховские роты смогли обеспечить эффективное прикрытие отхода ЖД. Ситуация чем-то напоминала лругой эпизод гражданской войны в России - своевременный приход Дроздовского полка на подмогу Добровольческой Армии, оступавшей от Екатеринодара после гибели генерала Корнилова... Наконец Бишоф собрал остатки ЖД под Митавой. Бойцы были на пределе своих физических возможностей. К тому же повторное отступление весьма негативно сказалось на боевом духе войск. Единственным, что еще удерживало остатки добровольческих рот и батальонов вместе под черным знаменем Железной дивизии, было общее бедственное положение и верность командиру. Но когда опьяненные успехом латыши и эстонцы усилили натиск, им пришлось еще не раз испытать на собственной шкуре, что у добровольцев «не иссяк еще порох в пороховницах». Те постоянно огрызались. Так, 18.11.19 г. росбаховцы контратаковали и отбросили наседавших латышей до Олая. На следующий день егерскому батальону удалось в ближнем бою вернуть русской Западной армии г. Альт-Аутц. Тем не менее, всем было ясно, что продолжение вооруженной борьбы в составе начавшей разлагаться Западной добровольческой армии лишено всякой перспективы на успех. Поэтому майор Бишоф 20.11.1919 г. возвратил ЖД в состав 6-й германской армии и принял решение очистить Курляндию.
К отступавшей ЖД присоединился удерживавший дотоле южный участок фронта Германский легион. 16.11.1919 г. в бою под Цоденом пал его командир, капитан 1-го ранга Зиверт. Командование принял на себя майор Левенфельд. Раненые вперемежку с многочисленными прибалтийскими и немецкими беженцами эвакуировались железнодорожным транспортом, в то время, как ЖД и ГЛ тремя маршевыми колоннами отступали к границам Восточной Пруссии. Для обеспечения безопасного вывоза беженцев по железной дороге егерский батальон, 2-й и 3-й пехотные полки 3.12. 1919 г. нанесли контрудар под Окмянами и далеко отбросили наседавшие латышские части. 12.12.1919 г. штаб ЖД близ Мемеля перешел границу Германской Империи. Арьергард ЖД прибыл туда 25.12, а последние подразделения ГЛ вступили на территорию Германской Империи в новогоднюю ночь 1919-1920 гг. В Восточной Пруссии собрались около 5 800 добровольцев ЖД. В своем приказепо дивизии от 31.12.1919 майор Бишоф сообщил им, что дальнейшее боевое использование дивизии как единой военной части более не представляется возможным и, следовательно. Железная дивизия распускается. Кавалерия и артиллерия переводится в Мюнстерлагер, а пехота и все прочие части - в район между Везером и Эльбой для последующей демобилизации. Так завершило свой славный боевой путь одно из лучших добровольческих соединений в послевоенной истории Германии. Но и в боях последующих лет бывшие бойцы ЖД, продолжавшие «держать порох сухим», были в первых рядах германских «белогвардейцев». Так, 15 марта 1920 г. кавалер ордена «За заслуги» и бывший командир 2-й роты 2-го Курляндского пехотного полка, военный летчик капитан Рудольф Бертольд во главе своего «Железного отряда» пал в бою с отрядами Рурской Красной Армии в Гарбурге. Истекавший кровью из многочисленных ран, он так и не отдал спартаковцам своего ордена. Осатанелые красногвардейцы отрезали ему голову...23.3.1920 сохранившийся кадр 3-го Курляндского пехотного полка под командованием Кивица в бою под Геннингсдорфом наголову разгромил коммунистический батальон силою в 450 штыков. В рядах фрайкоровцев в Германии, кстати, доблестно сражались с добравшимся и туда большевизмом также многие ушедшие с ними офицеры и чины Русской Западной Добровольческой Армии.
Заключить наш краткий очерк представляется уместным словами самого командира славной Железной дивизии, майора Йозефа Бишофа. «Пусть историю Железной дивизии, ее создание, ее борьбу и ее конец называют авантюрой - но это была последняя, героическая попытка с оружием в руках изменить послевоенную судьбу Германии, пока она еще не была окончательно решена».